В общем продолжим. Про самое главное. Про то, почему у русских ничего нет.

Господин Просвирнин ведь верно всю сказал: У русских ничего нет. То есть вот совсем ничего. Ничегошеньки. Ни вот столечка.

Задача русских горожан, не знаю, к какой нации и сословию вы относитесь - это получить политическое представительство, отстояв наши корпоративные, классовые и национальные интересы, переделав государственную машину РФ под себя. Кого-то куда-то втаптывать, вытаптывать, поднимать, опускать - этим вы и все старонационалисты последние 20 лет занимаетесь, в итоге спустя 20 лет штормовой политической жизни у русских нет вообще ничего. Ни русских партий. Ни русского лобби. Ни русских корпораций. Ни русского бизнеса. Ничего. Пустота. Ноль. И посредине этой пустоты господин Холмогоров предлагает перевязывать сломанные лапки советским динозаврикам, облегчая их муки и страдания перед окончательным вымиранием.

Спорить с этим тезисом и доказывать, что у русских хоть что-то есть будет, наверное, только совсем уж нечистоплотный жулик.

Однако кто же в этом положении виноват?

И тут жестом неумелого фокусника господин Просвирнин переводит стрелки на меня. Оказывается это ты, Холмогоров, виноват. Ты двадцать лет (подумать только!) занимаешься политикой, а у русских все еще ничего нет и пухлый маленький мальчик Егорушка вынужден взять в свои детские рученки маленькую трепещущую зигу и идти в крестовой поход детей за права русских горожан... почему-то на совков, а не на власть и ментуру, не на абреков и гастеров, не на либерасню и ордынцев. А на совков.

Это, разумеется, очевидная лажа. Хотя бы потому, что двадцать лет назад я не занимался никакой политикой, я сидел дома, даже в новогодюю ночь, читал "Историю Мидии" И.М. Дьяконова, а по весне бегал под капелью и целовался с девочкой Машей. Мне было 17 лет и политикой я еще интересовался только как историк.

Всерьез в политику я пришел примерно 10 лет назад. Напомню, на тот момент слово "националист" было под фактическим запретом. Любой, кто заговаривал о патриотических ценностях, первым делом делал оговорку "я не националист". Слово националист значило лишь одно - "Гитлер" (ровно то сладостное для полицаев уравнение к которому его хочет вернуть господин Просвирнин сегодня, распространяя свои эсесовские плакатики). Говорить о русском народе, его ценностях, его интересах, его национальной гордости, его праве на Россию, на свое государство и... хотя бы на свое будущее, было делом не только запретным, но и неприличным. В любом СМИ, где мы появлялись, кроме одинокого "Спецназа России" в котором советский офицер и в пршлом парторг В.Н. Ширяев в одиночку прикрыл нас собой ото всех (начиная от ФСБ и кончая своими собственными коллегами), нам тут же отвешивали пинка под зад, после первой же публикации. Если бы мы перенеслись на 10 лет назад, то нашему Егору, разумеется, не пришлось бы идти ни в какой крестовый поход детей - ему просто не пришло бы это в голову. Он и дальше писал бы рецензии на "Ассасин крид" и всё такое.

Перед нами была глухая бетонная стена. Которую мы начали расшатывать. Нас было немного. У каждого были свои ограничения. Но мы это делали. Мы называли русский национализм "консерватизмом". Перехватывали у либералов полуиздыхавшие газеты и хотя бы на десяток выпусков делали их своими, выставляя как живой щит какого-нибудь Ольшанского с Быковым. Демпинговали на рынке интернет-журналистики или политической экспертизы. Поддерживали любые проекты, в которые можно былдо вставить хотя бы пару русских слов. Записывались в любые травли, в которых можно было между делом сказать: "а еще он обижал русских". На уличном фланге примерно теми же методами и с такой же степенью "беспринципности" действовала бывшая тогда на подъеме ДПНИ. И году к 2005 первого пакета своих целей достигли - русский вопрос попал в повестку дня. Стало понятно, что он стоит, что он актуален, что он опасен для власти (а эта власть умеет разговаривать только с источниками опасности). В 2006 году кремлевские чиновники с улыбкой сообщали мне: "Русский националист" - моя любимая книга.

Второй этап был горозда тяжелее. После того как русский вопрос оказался перед глазами, власть начала с ним "работать". Что это значит в ее логике? Это не значит решить. Это значит - снять. Снять при помощи политического подавления. Снять - при помощи выхолащивания. Снять - при помощи забалтывания. Снять - при помощи выдвижения каких-то безумных альтернативных идеологических проектов - евразийства, неосоветизма и т.д. - и т.п. Мы шли под репрессии, увольнения, запреты, некоторые - под суды. Слава Богу, в нашем кругу никто - под посадки, у тех кто стоял на улицах - в этом смысле все было куда хреновей - их сажали и сажают, как Данилу, а то и убивали. Мы вынуждали признать, что как без политэкспертов, без нас не обойтись, а потому задвигать нас не выгодно. Мы нанимались на работу по выхолащиванию и забалтыванию русского вопроса. И делали ее так, что он становился еще острее. Мы брали в жесткий клинч представителей идеологий спойлеров и заставляли работать на нас. Все это время нас продолжали травить (некоторых, как меня, массово), унижать, поливать грязью, насмехаться. Мы жили в такой атмосфере, где год шел за два, а то и за три. Вот так я выглядел 13 лет назад. Сейчас, непьющий, некурящий, последние 6 лет даже ездивший регулярно на юг, я, как утверждают злоязычные телезрители, выгляжу лет на 50. Другие, в общем, не сильно лучше.

Ну и чего вы, спросит нас злоехидно Просвирнин, за это время добились. Добились мы того, что когда к декабрю 2010 года власть окончательно и бесповоротно "восторжествовала" над русским вопросом, то рвануло так, что оказалось, что в стране есть только две идеологии. Русский национализм или косичка из унылого дерьма разных сортов, которые как гнилые подпорки вылетают, не устоять и несколько месяцев. Ситуация была доведена до кристалльной ясности: или русские - или ничего. Так она и разрешится.

Тут, собственно, и входит мальчик Егор весь в белом и плаксивым голосом сообщает: "Вы двадцать лет бились бились, ничего не добились, тянули-потянули, вытянуть не могли, а я маленький ребенок сейчас хвостиком махну и вытянем репку". Дай-то Бог. В главном-то он прав. За десятилетия нашего бодания со стеной у русских так ничего и не появилось. Ни прав. Ни представительства. Ни гарантий. Мы боролись за права, представительства и гарантии, но их не добились. 10 лет в современном мире в относительно цивилизованной стране для движения за гражданские права - относительно большой срок. Чай не Бирма какая-нибудь, где можно было Аун Су Джи держать в тюрьме 25 лет. И его недостаточная, мягко скажем, результативность, говорит о том, что боролись плохо. И все это господин Просвирнин мог бы нам совершенно справедливо высказать.

Но он, на свое несчастье, зачем-то ударился в глупое ячество. Мол мне, маленькому мальчишечке, теперь идти горлом на плеть, потому что вы всё просрали. И вот тут придется сказать: Нет, дорогой, врешь. Все эти десять лет мы пахали, в том числе, и на тебя. Иной раз - буквально. В 2007 году, помнится, какая-то статья Просвирнина в моем "Русском Проекте" была одним из первых его публицистических опытов. В 2012 его уже готовы перепечатывать в официозной прессе со всеми его страшными националистическими лозунгами, готовы посвящать ему хвалебные статьи, как Слава Данилов, за то, что он не таков как Холмогоров или Крылов, готовы звать на полуофициозные телеканалы, два часа к ряду распинаться про бездарностей на Русском Марше, только потому, что за прошедшие 10 лет мы выбили ту социальную позицию, социальную квоту, в которой Егор Просвирнин может существовать как русский националист или, по крайней мере, симулякр русского националиста. 10 лет назад Егора Просвирнина с его разговорами о том, что у русских ничего нет, что совки недостаточно русские, а националисты недостаточно националистичны послали бы всюду в жопу, поскольку такой топик высказывания как высказывание о русском национализме существовал лишь для центра Сова сотоварищи и лишь в одном модусе: "Немедленно всех посадить".

Другими словами, у русских по прежнему ничего нет, а вот у Егора Просвирнина кое-что есть. Довезли его до точки на обственном горбу, под ворох грязных оскорблений, которыми он меня поливал еще не так давно. Теперь парень может строить из себя Цоя и петь: "Дальше действовать будем мы". Да пусть поет, не жалко. Ему правда хватает еще наглости требовать от меня покаяния на коленях за то... что у него теперь есть возможность писать страшные слова про погром, не получая повесток к следователю. Извини, дружище, получишь с Кости Рыкова деньгами.

Но вернемся от лирических автобиографий маленьких мальчиков и старых дедов к главной нашей теме - почему у русских ничего нет.

Ответ на этот вопрос довольно прост, хотя для кого-то из читателей, быть может, неожиданно будет услышать его от меня:

советская власть виновата в том, что у русских ничего нет.

К сожалению это эмпирический факт.

У русских могло бы быть наше собственное национальное государство. На обломках нашей империи соввласть построила СССР в котором национальные государственности были у всех, кроме русских. Когда СССР разрушили, национальные государства появились у всех - эстонцев, армян, молдаван, туркменов, галичан, башкир, якутов и чеченцев, но только не у русских.

У русских могли бы быть своя земля, свои заводы, свои дома. Политика тотального обобществления, проводившаяся советской властью привела к тому, что вся собственность у русских была изъята, причем в гораздо большей степени, чем у других народов, которые обобществляли в щадящем режиме. Затем эта общественная собственность была _украдена_ у советского государства, которое накрылось медным тазом, вместо того, чтобы ее защитить. У нас украли всё и у нас ничего нет, кроме того, что некоторые из русских успели украть у воров, да и то ценой такого собственного морального разложения, что страшно подумать.

У русских могло бы быть свое собственное политическое представительство, совокупность прав и свобод. Всё это советская власть подавляла со всей старательностью и подавила до такой степени, что когда она слиняла, а на её месте воцарилась сволота и мразота, этой сволоте и мразоте легко удалось подавить восстание русских в 1993 (впрочем, каких русских, это же Гайдар-Освободитель и Ельцин-Нацдем во имя Декларации о Суверенитете давили совков и любителей халявы - вы там определитесь какая там у вас партийная линия по этому вопросу).

У русских могла бы быть своя собственная культура. Но соввласть напустила, совершенно сознательно напустила, в нее и на нее толпу дуркующих инородцев, которые развивать ее не смогли, зато смогли разрушать, вытаптывать, извращать и искажать.

У русских могла бы быть своя собственная религия, своя собственная церковь. Но соввласть старательно и методично ее уничтожала и как форму русской самоорганизации и как часть религиозного созанания людей. И уничтожила до той степени, что нормальное русское православие оказалось почти растворено между всесмехливым адом церкве- и бого- ненавистников, задирающих ноги в своих цветных колготках, и кучкой запуганных, угрюмых, дезориентированных людей, порой руководимых бездушными чиновниками, которые хоть как-то пытаются проповедовать, исповедовать и молиться.

У русских могла бы быть своя собственная армия. Эту армию на протяжении большей части её победоносной истории в ХХ веке полировали так, чтобы её сила и мощь лишь в минимальной степени служили русским интересам, а её солдат и офицер лишь в весьма малой степени ощущали себя _русскими_ солдатом и офицером. Что так трагично и аукнулось в момент падения все той же соввласти, когда "офицеры-россияне" не смогли сделать для своего народа ничего, кроме как в некотором количестве покончить с собой.

У русских могло бы быть почти все. Усилиями советской власти у русских нет почти ничего. У нас что-то было, хотя бы в потенции, на момент ее падения, но она ухитрилась так аккуратно упасть, чтобы разбить всё наше и не разбить ничего кроме нашего. У не-наших в постсовке есть что-то. У нас нет ничего. И при этом еще они ухитряются у нас что-то продолжать отбирать.

Обо всем этом можно было бы долго и справедливо говорить.

Более того, об этом необходимо говорить во весь голос.

Презумпция русского националистического отношения к советскому вопросу должна быть такова: никакая ссылка или апелляция к советскому прошлому или советскому опыту не может быть использована для того, чтобы лишить русских чего-то, нам принадлежащего, или отказать русским в каком-либо нашем требовании.

Если русские говорят: мы хотим статью в конституции, закрепляющую наше право на нашу страну, а нам отвечают: а вот при соввласти такого не было, отвечающий идет к ежикам.

Если русские говорят: мы хотим, чтобы все области и республики были равноправны, а нам отвечают: а вот при соввласти такого не было, отвечающий идет к ежикам.

Если русские говорят: мы хотим, чтобы нам отдали нашу землю, а нам отвечают: а вот при соввласти земля была народая, то есть колхозная, то есть государственная, то есть подлежащая сейчас приватизации агрохолдингам и борделям, отвечающий получает пинок в рожу и идет к ежикам.

И так далее. Все просто и ясно.

Просвирнину с его талантами тут есть где развернуться.

Чем занят вместо этого он и антисовки, которым он самоназначился в предводители.

Вместо защиты русских от этих отрыжек советского наследия он "борется с совками", пинает их, втаптывает в грязь, унижает и предрекает, что они скоро вымрут как динозавры, лелеет свою внутреннюю зигу и предрекает ей великое и славное будущее.

Какую позицию, тем самым, он занимает?

Как ни парадоксально, - позицию фактического коллаборациониста.

Мессадж антисовков прост: В том, что у русских ничего нет виноваты совки, то есть сами русские, которых за нерасторопность в лелеянии зиги записали совками.

Другими словами:

Русские сами виноваты в своих проблемах. Если у них ничего нет, то им некого винить, кроме себя самих.

Виноватых больше нету.

Спрашивать не с кого.

Собственно кавалерийский проброс Просвирнина на тему "это русские националисты виноваты, что у русских нет политического представительства" - это частный случай более общего проброса "Это русские совки виноваты в том, что у русских нет совсем ничего".

За свой довольно долгий опыт общения с российскими чиновниками я могу констатировать, что философия Просвирнина идеально выражает их риторическую позицию в отношении русских:

"Вымираете? Рожать надо больше. Чучмеки же рожают.

Мучитесь от нищеты? Работать надо больше.

Притесняют? Обращайтесь в суд.

В парламенте вас нет? Так за вас же не голосуют.
Партии, говорите, запретили? Ну так не надо было быть экстремистами".

Все, что может сказать наше чиновное сословие русским сводится к формуле: Вы сами виноваты в своих проблемах .

Собственно это именно тот тезис, который Просвирнин применительно к "совкам" и озвучивает предельно последовательно.

Не нынешняя власть виновата в том, что у русских ничего нет, и даже не советская власть как структура, а совки, люди, человеческий материал негодный, те самые русские, которые весь ХХ век выступали и героями, и жертвами, и палачами, и мучениками, и строителями и разрушителями советского периода.

"Вы сами во всем виноваты, ребята, не дергайтесь. Но вы скоро вымрете, придем мы, которые сильнее, руссее, зигее вас. И у нас все получится.

Для "совков" ничего делать не надо, это не русские и вымирающий вид. А значит вся та работа, которой занимаются проклинаемые Просвирниным "старонационалисты" - она бесполезна.

Все что надо, это крепить ряды новой секты.

В принципе - не имею ничего против. Секта и в самом деле пусть крепчает, если может.

Главное, чтобы не мешала работать нам. За последнее время тот же Просвирнин научился заниматься другими делами, кроме нападок на "старонационалистов", да и в нападках освоился с умением держать уровень. Если он не будет давать себя использовать для откровенного спойлерства в критические политические моменты, то к его стратегии, стратегии создания некоей "русской хилиастической секты" уверенной, что настоящие русские это они, что будущее за ними, что они правы, а все остальные нет, претензии будут чисто теоретические. Пусть ведет свой крестовый поход детей и берет Иерусалим штурмом.

А вот если мы обнаружим, что в то время как "старонационалисты", постаревшие до срока, доставляя курпулентного юношу до того места, где он может безопасно толкать речи с трибуны, говорят: "русским нужны права", юношая сообщает во всеуслышание: "Не нужно ничего, я - настоящий русский, и я говорю, что все это фигня. Дома-надо-сидеть" - тогда разговор будет совсем другой. И уже не в тоне жж-шной переписки из двух углов.

От себя же подводя итоги скажу.

Советская власть имеет чрезвычайно крупные провинности перед русским народом. Она за его счет и на его шкуре осуществляла свой утопический эксперимент, лишив русский народ собственной государственности, прав и собственности. Когда советская власть трусливо и позорно слилась, она уничтожила и обнулила даже те выгоды, которые русские получали при ее существовании. Обнулила до уровня, провального по сравнению с самыми замедленными темпами развития России прогнозируемыми на ХХ век. Она оставила ограбленную и испуганную массу людей, которых она сделала горожанами, но не сделала и не могла сделать гражданами, на растерзание жуликам, насильникам и дикарям. Третья вина советской власти в том, что апелляции к ней используются для того, чтобы воспрепятствовать движению русских в единственном спасительном для нас сейчас направлении - к русскому национальному государству. Сладкие присказки о дружбе народов и могучей империи лакируют суровую реальность окончательной трансформации России в азиатскую орду.

Русский национализм является единственным верным способом разумного практического антисоветизма. Исправлять те катастрофические последствия, к которым привел советский эксперимент. Создавать ту защитную структуру - русское национальное государство. - которое поможет русским выжить и реанимироваться. Сохранять то в нашей сегодняшней жизни, что еще можно спасти для русских и поставить им на пользу. Проводить социальную и психологическую реабилитацию русского народа, возвращая его национальное сознание, чувство достоинства, гражданское самосознание и сознание своих прав.

И именно поэтому для русских националистов неприемлема стратегия и тактика раскола русского народа на квази-"русских" и "совков", попытки возложения на основную массу русских людей ответственности за их собственную униженность, бесправие, беззащитность, установка на нарочитое оскорбление это массы русских людей, плевки им в душу и в души их предков, воспевание иностранной интервенции и агрессии как метода решения русских проблем. Все это, с очевидностью, представляет не решение, а усугубление стоящей перед русским народом базовой проблемы, его ослабление и дезориентацию. Позволять себе подобное ради элитаристского самовозвеличивания отдельных лиц и психически неустойчивых сетевых тусовок - роскошь, которую русские националисты позволить себе в нынешнем критическом положении не могут.