Эпоха политической стабильности в России заканчивается. Страну ожидают политические катаклизмы, сопоставимые с кризисами конца 80-х - начала 90-х годов прошлого века.

В общественно-политической жизни России быстро нарастают кризисные явления. Признаки приближающегося кризиса: падение поддержки Путина и Медведева, сужение электората "Единой России" и усиление критических настроений в отношении политической системы, которую они олицетворяют. Если тенденции падения доверия к властям сохранятся на протяжении ближайших 10-15 месяцев, то можно будет ожидать полномасштабного политического кризиса в России. В этом случае нас ждут серьезные проблемы. Не исключено, что по своей интенсивности будущий кризис превзойдет потрясения конца 1990-х (дефолт и поздний Ельцин) и вплотную приблизится к эпохе конца 1980-х (распад СССР).

Данные социологов свидетельствуют, что с мая 2009-го по март 2011 года все позитивные рейтинги первых лиц государства, а также партии власти имеют тенденцию к снижению, а негативные - к росту. При этом динамика рейтингов доверия практически одинакова и для президента, и для премьер-министра, и для "Единой России". Это означает, что наметившаяся тенденция касается не того или иного конкретного лица, а политической системы в целом, что свидетельствует о процессе ee делегитимизации.

Качественные исследования (фокус-группы), проведенные фондом "Центр стратегических разработок", позволяют существенно дополнить представления о происходящих изменениях. Несмотря на кажущуюся нестрогость, этот метод обладает заметной прогностической силой по отношению к количественным опросам. Горизонт прогноза может составлять 6-8 месяцев. Основанием для прогноза служит появление в фокус-группах новых высказываний, еще не ставших массовыми, но ранее никогда не звучавших, или широкое распространение мнений, которые ранее возникали лишь в единичных случаях. В количественных опросах такие изменения улавливаются со значительным отставанием.

Содержание нового политического тренда сводится к следующим основным тенденциям.

Народ считают за быдло

Операциональным признаком нового тренда, возникшего в последние месяцы, можно считать повсеместно звучащую в России фразу "народ считают за быдло" (варианты: "эта власть считает народ за быдло", "начальники на работе нас считают за быдло", "людям надоело, что их считают за быдло").

Хотя подобные фразы можно было порой услышать и раньше, массовость таких высказываний за последние месяцы значительно возросла.

Раньше на протяжении 10 лет говорилось, что положение дел во многом пока еще неудовлетворительно, но появилась стабильность, наметились улучшения. В настоящее время тезис, что положение в стране улучшается, практически исчез из обсуждений в фокус-группах.

Преобладающее мнение: в стране все плохо, экономика не развивается, а нефтедоллары присваивает себе правящая верхушка. Реальных дел нет, отсутствие дел прикрывается демагогией.

В ожидании третьего

Доверие (сначала к Путину в период его президентства, затем к тандему Медведев-Путин) первоначально было очень велико. Даже в кризисные 2009-2010 годы участники фокус-групп говорили, что названные лидеры изо всех сил противодействуют кризису и в целом делают это успешно.

На протяжении многих лет вопрос, что к власти может прийти кто-то третий (до Медведева формулировка была "кто-то другой, не Путин"), вызывал у респондентов почти что ужас. Боялись в основном того, что этот новый человек опять начнет либеральные (или какие-то иные) реформы. Типичные формулировки на эту тему: "сейчас только все успокоилось, а тут опять начнут все переворачивать"; "нам не нужен возврат в 1990-е годы".

Важнейший перелом в политическом сознании россиян, произошедший за последние месяцы, состоит не только в снижении доверия к тандему, но и в том, что растет запрос на кого-то третьего, на нового человека. Люди не только перестали бояться третьего, но и начинают желать его появления.

Кризис тандема

Если принять тезис о прогностическом характере результатов фокус-групп, Медведев выглядит неизбираемой фигурой. Парадокс состоит в том, что Медведев выступает за демократизацию, а это означает право и возможность свободного выдвижения других лиц, т.е. того самого третьего кандидата. Поэтому без жесточайшего контроля над составом кандидатов и других мер административного ресурса Медведев избран быть не может.

Путин, в отличие от Медведева, сохраняет какую-то часть своего традиционного электората, но этот электорат устаревает в маркетинговом смысле этого слова (точнее, устаревает соответствующий политический продукт). Сторонники Путина основывают свое мнение о нем на его прошлых заслугах, главным образом на послеельцинской стабилизации. Однако эти же люди солидарны в том, что положение в стране плохое и не видно никаких признаков его улучшения.

В прошлые годы у Путина практически не было антиэлектората, за исключением политизированной части московского среднего класса. Сегодня такой антиэлекторат появился, что видно даже по публикуемым фондом "Общественное мнение" количественным опросам. В фокус-группах стало звучать много злых высказываний в отношении обстановки в стране и в адрес первых лиц государства, чего в прежние годы не наблюдалось.

Существует еще один субъективный фактор, снижающий персональную легитимность Путина. В начале нулевых важной положительной чертой имиджа Путина была его относительная молодость, особенно выделявшаяся на фоне негативных воспоминаний о Брежневе и Ельцине. Летом 2010 года впервые стали звучать единичные высказывания, что Путин не так уж и молод. В фокус-группах, проведенных в феврале-марте 2011 года, подобных реплик звучало уже много. После негативного опыта с Брежневым и Ельциным российский народ категорически не хочет иметь в будущем старого и недееспособного руководителя.

Опасность манипулирования

Президентская кампания по времени пройдет позднее парламентской, однако ее риски являются первоочередными. Социологические исследования, которые велись при сопровождении президентской кампании Медведева в 2008 году, выявили важный факт, который тогда остался незамеченным. Суть его изложена ниже в прямой цитате из отчета того времени.

"Экспертным сообществом, в том числе и социологами, предполагалось, что авторитет Путина столь велик, что выбранный способ передачи власти вызовет критику среди интеллигенции, но не вызовет критики среди народа. Это оказалось не так.

Первая массовая и достаточно мощная реакция, проявившаяся в самом начале выборной кампании, была свойственна всем слоям населения - как образованным, так и нет, жителям столицы и регионов. Она заключалась в критике безальтернативных выборов: "За нас все решили". А в России, как говорили респонденты, все-таки демократия, а не монархия.

Интересно отметить, что среди людей, которые высказывали такую критику, было много тех, кто положительно относился как к Путину, так и к Медведеву, хотя последний в тот момент был менее известен. Критика безальтернативности выборов не означала критики самого Медведева. Был воспринят негативно именно сам факт подобного транзита власти".

В новой ситуации, если предположить, что выборные кампании 2011-2012 годов пройдут запланированным образом, они в любом случае нанесут очень сильный удар по легитимности власти вследствие слишком очевидного факта политического манипулирования. Этот удар по легитимности наложится на стихийно формирующийся тренд делегитимизации, который и сам по себе развивается достаточно быстро.

Пока мы не в состоянии достоверно указать причины наблюдаемых общественных изменений. Если бы их единственным источником стало ухудшение положения населения под влиянием экономического кризиса, то поддержка первых лиц должна была бы упасть значительно раньше - еще в 2010 году, то есть с лагом в 6-9 месяцев после ухудшения экономических ожиданий населения.

Более того, следовало бы ожидать и начала восстановления доверия в связи с заметным улучшением экономического положения. Запаздывание изменений в политических настроениях почти на год свидетельствует, что падение доверия к власти может быть обусловлено не только ухудшением экономических ожиданий, но и другими причинами, однозначного представления о которых мы еще не имеем.

Отсутствие достоверного представления о причинах продолжающегося падения доверия к властям не позволяет строить обоснованных предположений относительно перспектив продолжения такой тенденции. Мы не можем исключить, что тенденция к падению доверия приостановится и повернет вспять еще до того, как политический кризис перейдет в открытую фазу.

Но пока мы считаем такое развитие событий менее вероятным, чем продолжение тенденции к делегитимизации власти.

В среднесрочной перспективе экономический рост, скорее всего, будет неустойчив, что будет подпитывать неудовлетворенность населения экономическим положением. Сохранение этой тенденции не даст политическому кризису угаснуть и рано или поздно переведет его в открытую и острую форму.

Существует целый ряд факторов, которые способствуют распространению политического кризиса и в определенный момент смогут придать ему "самоподдерживающийся" характер.

Несогласие как мейнстрим

В условиях преобладания позитивного отношения населения оппонирование власти было уделом узкого нонконформистского меньшинства и было сопряжено с большими персональными и коллективными издержками. При молчаливом согласии большинства нонконформистское меньшинство становилось объектом давления и испытывало трудности с пополнением своих рядов за счет недовольной, но конформистски настроенной части общества. Конформизм на этом этапе работал в пользу властей, расширяя пассивную базу поддержки и обеспечивая политическое равновесие на базе статус-кво.

В условиях падающего доверия к властям конформизм обернется своей противоположностью и будет способствовать формированию нового политического равновесия, основанного на оппонировании властям со стороны большей части общества. Массовое неодобрение властей приведет к превращению критического отношения к властям в поведенческую норму. Выражение политической лояльности власти может превратиться в проявление дурного тона, вызывающего неодобрение. Со временем на такое поведение способны будут в основном нонконформисты.

Конформистское большинство начнет все активнее группироваться вокруг оппозиционных центров влияния. Такой переток будет наблюдаться не только в широких слоях общества, но и внутри партийно-государственного аппарата. К оппозиции будут присоединяться и многие члены "Единой России", и чиновники, которые увидят в этом шанс для продолжения карьеры при новом режиме. Протестные настроения получат развитие и в силовых структурах, причем сдерживать их будет значительно труднее, чем прежде. Аналогичные процессы - причем раньше, чем где бы то ни было, - получат развитие и в медийной среде. В Интернете они уже разворачиваются практически на наших глазах.

Девальвация слов и идей

Другой вероятный фактор кризиса - окончательная утрата властями морального и идеологического лидерства. Девальвация слов и идей, исходящих от правящей верхушки, будет способствовать развитию кризиса. Обновление политической риторики первых лиц и правящей партии, а также разработка новых экономических программ не остановят падения политической поддержки. Напротив, в условиях низкого и падающего доверия к властям они будут становиться предметом всеобщей критики, насмешек и недовольства, как бы обоснованны и конструктивны они ни были в действительности. Особенно это касается политической деятельности "Единой России": любые инициативы, лозунги и программы будут вызывать неприятие уже по той причине, что выдвигаются от ее имени.

В этом контексте появление инициатив, исходящих от власти, становится все более рискованным. Но накануне выборов власть не сможет обойтись без вовлечения в публичный диалог. В складывающейся обстановке предвыборный диалог будет заведомо проигрышным для представителей властей.

Право на выдвижение популярных идей будет постепенно переходить к новым политическим лидерам и оппозиционным движениям. Появление таких идей может приводить к полной дискредитации прежнего контента, исходившего от властей в период популярности. Будучи не в состоянии самостоятельно обновлять политический контент, власти будут вынуждены заимствовать его у оппозиции, следуя в ее интеллектуальном и идеологическом фарватере. В конечном счете это поспособствует росту авторитета и влияния политических оппонентов.

Выборы как фактор дестабилизации

Судя по нашим исследованиям, формирование критической массы оппозиционного большинства в Москве и других крупнейших городах завершится к началу осени, то есть до парламентских выборов. В свою очередь, крупнейшие города, как центры информационного влияния, будут активно распространять оппозиционные настроения по всей территории страны, ускоряя рост оппозиционных настроений в провинции. Эффективно противодействовать этому процессу власти будут не в состоянии.

Приближающиеся парламентские и президентские выборы сами по себе могут стать одним из каналов распространения кризиса. Механизм выборов уже не обеспечивает эффективного диалога с населением и формулирования политических платформ, позволяющих восполнить ресурс доверия.

Подконтрольность выборов все еще позволяет обеспечить большинство в Думе для "Единой России" и добиться переизбрания Путина (но не Медведева) на очередной срок. Но "нечестная" победа "Единой России" на парламентских выборах, скорее всего, ускорит делегитимизацию выборов как таковых. Это поставит под вопрос легитимность президентских выборов и избранного на них кандидата. Возникнут условия для продолжения политического кризиса в период после выборов.

Уступки протестующим

Враждебность, нередко необоснованная, к любым действиям и инициативам властей создает благоприятную среду для акций протеста. При низком уровне общей поддержки властей любой, даже незначительный, повод сможет вылиться в протестные действия. Остановить эти протесты будет практически невозможно. Наличие развитого аппарата принуждения создает лишь иллюзию возможности поддержания стабильности силовым путем. В последние два десятилетия заметно возросло неприятие российским населением любых проявлений насилия, угрожающих жизни и здоровью людей. Попытка опоры на силу быстро обратится против самой власти, поскольку приведет к окончательной утрате легитимности в глазах населения и к эскалации конфликтов на этой почве.

Применение силы будет ограничиваться и внешнеполитическим давлением. Возможности такого давления возрастают благодаря проведению серии крупных международных событий - саммита АТЭС, Олимпиады в Сочи и чемпионата мира по футболу. Провал любого из них означал бы потерю лица в глазах россиян и дополнительное осложнение внутриполитической обстановки в самый неподходящий момент.

Столкнувшись с невозможностью ограничения протестов, власти будут вынуждены все чаще идти на уступки протестующим. В свою очередь, успехи первых протестных акций будут способствовать их распространению. Одним из следствий этого станет деградация экономической политики. Непопулярные власти не смогут проводить ответственную экономическую политику и реформы, необходимые для продолжения экономического роста. Деградация экономической политики породит порочный круг неустойчивых темпов роста, бюджетной и макроэкономической нестабильности, оттока капитала, ухудшения экономических ожиданий и дальнейшего падения политической поддержки властей.

Дестабилизация на Кавказе

Особым и наименее управляемым фактором политического кризиса может стать ситуация на Северном Кавказе. Она может выйти из-под контроля в любой момент: либо в ближайшее время, под влиянием международного кризиса на Ближнем Востоке и в Северной Африке; либо позднее, под влиянием внутриполитического кризиса в России.

Если обострение ситуации на Кавказе произойдет в ближайшее время, то это нанесет тяжелый и, возможно, непоправимый удар по существующей политической системе. Способность удерживать ситуацию на Кавказе была одним из ключевых источников легитимности этой системы в течение последних 10 лет.

Если новый виток дестабилизации на Кавказе начнется позднее, под влиянием обострения внутриполитических противоречий, то он намного осложнит выход всей страны из политического кризиса и формирование устойчивой политической системы. При неблагоприятном сценарии он может спровоцировать дезинтеграционные процессы.

Возможности для сдерживания нового конфликта на Северном Кавказе будут ограниченными, поскольку его масштабы могут превысить все предыдущие конфликты в новейшей российской истории.

Выборы в Государственную думу могут быть использованы для перезагрузки кредита доверия к власти и развития конкурентной политической модели. Это предполагает отказ от попыток любой ценой добиться парламентского большинства для "Единой России" и формирование после выборов коалиционного правительства, опирающегося на поддержку двух или более партий, включая "Единую Россию", не обладающую большинством голосов в Думе.

Неэффективность существующей парламентской оппозиции не нуждается в комментариях. Однако кооптация даже имеющихся оппозиционных партий в состав правящей коалиции и в сформированное при их участии правительство послужит мощным сигналом готовности всерьез учитывать настроения в обществе. Для оппозиционных политических партий непосредственное участие в работе правительства послужит дисциплинирующим фактором, стимулирующим ответственное политическое поведение.

Рост политического самосознания среднего класса крупных городов открывает окно для быстрого создания новой политической партии, ориентированной на запросы этой прослойки. Если власти не будут препятствовать ее деятельности, она приведет к избирательным урнам большое число протестно настроенных, но не голосовавших избирателей. При неизбежном популизме и дефиците конструктивных идей такая партия способна войти в правительственную коалицию. Вместе с ней формирующийся российский средний класс начнет на собственном опыте проходить школу ответственной политики.

Иллюстрацией такого подхода служит кабинет Евгения Примакова, созданный после дефолта 1998 года. Это правительство продемонстрировало способность к проведению ответственной экономической политики. Оно положило начало десятилетию самого быстрого экономического роста в истории страны и в этом смысле является одним из наиболее успешных в современной России.

Много поверхностных слов, но за этим кроется такой развал экономики, агропромышленного комплекса, медицинских учреждений, социального статуса [людей]. Надо следить, чтобы государственные потоки денег шли не в чьи-то карманы, а на развитие.

Это безобразно. Это не просто плохо, это вообще безобразно. Разговоров много, действий вообще никаких. Не развиваемся. Правительство отдельно, народ отдельно. Друг другу не мешают - и хорошо, и замечательно. Это не развитие. Это мы стоим на месте.

Единственное, что у нас научились хорошо делать, - это показуха. Первые годы все думали, как у нас все поднимается. А, по сути, в конце концов на выходе ничего-то и нет.

Если не будет вариантов, если будет выбор между Путиным и Медведевым, то я бы голосовать не пошел, а если бы был кто-то третий, то я бы пошел специально, чтобы за третьего голосовать.

Считаю, что у нас еще не монархия, чтобы власть передавали от одного к другому. Один царь ушел и на его место другой пожаловал. Я против этого. Россия полна достойных людей, которые могли бы побороться за власть, выдвинуть свои кандидатуры нормальным образом и нормальным образом собрать голоса.

Я, честно говоря, немного напуган происходящим. Поддержка Путина падает стремительным домкратом, уже упала и вряд ли когда-нибудь восстановится. Поддержка Медведева не растет категорически. Дуумвират разваливается. Альтернативы нет. Легитимности у власти уже почти совсем нет. Что будет дальше? Ведь Ленина в пломбированном вагоне и большевиков тоже нет. Нет никого, и это меня страшит. По моим ощущениям, к Медведеву поначалу относились серьезно (преемник Путина, успешно учится управлять, подает надежды), но это быстро кончилось.

Путин выдохся. Я боюсь, у него, как у Ельцина, маразм случится. Когда он к власти пришел, вроде было хорошо - и доверие внушал, и все такое, - а сейчас чувствуется, что уже как-то ему или неинтересно стало, или дела нет до страны, то есть у него уже какие-то личные амбиции, обогащение, что ли. То есть он уже стратегические решения, важные для страны, не думает, как сделать.