“Twitter-революционная” волна, запущенная на Ближнем Востоке и в государствах Северной Африки с начала этого года и получившая, благодаря стараниям ангажированных СМИ, наименование “арабской весны”, судя по всему, вступила в новую фазу: прямого военного подавления силами коалиции западных стран тех режимов, которые, несмотря на сильнейший внешнеполитический нажим, всё же нашли в себе силы сопротивляться.

Собственно говоря, в сценарий “арабская весна -2011”иностранное военное вмешательство было заложено с самого начала. У тех, кто изучает подлинные причины и движущие силы “цветных революций” последних двух десятилетий, в этом сомнений не возникало. Ещё раз напомню азбучную истину. Их цель заключается не в свержении авторитарных режимов как таковых и даже не в торжестве западных демократических ценностей, а в установлении в той или иной стране принципиально новой системы власти – одобренной Западом, навязанной Западом и легитимизированной Западом.

Однако при этом иностранная интервенция - это всё же крайняя мера, к которой заинтересованные силы прибегают лишь в том случае, когда все прочие способы достижения поставленной цели оказываются исчерпанными. Такие случаи не столь уж часты, поскольку подобным атакам подвергаются, в первую очередь, государства с неполным или, по меткому выражению известного политолога и исследователя современных социально-политических процессов Сергея Кара-Мурзы, “ограниченным” суверенитетом.

Применение крайних мер потребовалось пока только в случае с Ливией, ибо харизматичный полковник Муамар Каддафи был политиком действительно независимым, грубому дипломатическому нажиму не уступал, а танки верных ему войск к середине марта загнали так называемых повстанцев уже к самому Бенгази, когда лишь прямое военное вмешательство НАТО предотвратило их окончательный разгром.

Несмотря на то, что Ливия уже на протяжении полугода подвергается сначала неприкрытой информационно-политической, а затем уже и прямой военной агрессии (при небывалом наращивании информационной), Джамахирия проявила завидную стойкость (по арабским меркам, конечно же).

Напомню, для того, чтобы свалить Бен Али в Тунисе, оказалось достаточно массовых молодёжных демонстраций, поддержанных западным общественным мнением. Президент Египта Хосни Мубарак ушёл в отставку после двухнедельных ожесточённых стычек протестующих манифестантов с полицией и армейскими частями, под аккомпанемент весьма красноречивых заявлений западных политиков.

Муамар Каддафи на их фоне смотрится просто-таки как титан духа, продолжая отчаянное сопротивление в уже, казалось бы, безнадёжной ситуации. Хотя, в принципе, выбор у него теперь невелик: либо погибнуть мучеником, уйдя на тот свет в ореоле честного и несгибаемого борца за свою страну и народ (по сути, превратиться в арабского Сальватора Альенде), либо быть арестованным и позорно повешенным подобно Саддаму Хусейну.

Что ж, это действительно судьбоносный выбор. Не только для одного отдельно взятого человека, но и для его народа. По сути, борьба уже ведётся не за власть и контроль над страной как таковые, а за право стать светлым знаменем для последующих поколений ливийцев.

Повторяю, быстрое падение тунисского и египетского режимов в начале этого года объяснялось, в первую очередь, не приверженностью их правящих кругов неким демократическим ценностям о незыблемости права народа на волеизъявление, которые требуют от них немедленного ухода в отставку, едва только под окнами правительственной резиденции соберётся сколько-нибудь внушительная толпа протестующих, а тем неоспоримым фактом, что и эти государства, и их президенты были прочно вписаны в существующую систему мирового порядка и накрепко повязаны с ней финансово-спекулятивными узами. Посему и их способность к противодействию революциям, поддерживаемым и, вполне очевидно, направляемым с Запада, была крайне ограниченной. В самом деле, как можно на деле эффективное бороться с противником, от которого ты сам находишься в сильной зависимости: как политически, так духовно?

И дело здесь даже не в каких-то счетах в швейцарских банках высших правительственных лиц, которые в решительный момент этот противник грозит арестовать. Проблема кроется гораздо глубже. Принимая правила игры, устанавливаемые Западом и навязываемые Западом как некий универсальный, обязательный и не подлежащий обсуждению стандарт в отношении обществ незападного типа (коими, без всякого сомнения, являются арабские страны), эти государства заведомо ставят себя в ущербное и очень уязвимое положение. Причём, даже не столько от США или Западной Европы, сколько от собственных религиозных фундаменталистов. Которые, как мы видим на примере “арабской весны” и особенно войны в Ливии, с лёгкостью выполняют роль не только “пятой колонны”, но и прямого тарана, при помощи которого Запад последовательно разрушает начатки арабской светской государственности.

Разглагольствования про “коррупцию” и “жестокий авторитаризм”, против которых в силу каких-то необъяснимых причин именно сейчас сплотились разнообразные общественно-политические силы, всерьёз рассматривать не будем. Всё это в данном случае – не более, чем необходимая информационная составляющая в военно-политической агрессии против ряда ближневосточных и североафриканских государств, в ходе которой возникли самые, казалось бы, противоестественные и нелогичные союзы, каким, на первый взгляд, выглядит альянс стран Запада с исламскими радикалами из “Братьев-мусульман” в Египте и “Аль-Каиды” в Ливии.

Для того, чтобы объяснить этот кажущийся парадокс необходимо сделать небольшое отступление.

Исламский мир (в том числе и арабский мир как первооснова исламского) на протяжении многих веков своей истории существовал (в отношении ислама как раз уместным будет употребление именно этого глагола – “существовал”, а не “развивался”) практически автономно, не подвергаясь сколько-нибудь серьёзному чужеродному воздействию. Политических, идеологических, культурных заимствований извне практически не было, что, собственно, и не давало почвы для взращивания внутри мусульманских стран мощной оппозиции собственным государям в лице фундаменталистов.

Ситуация резко начала меняться в конце XIX – начале XX веке. Исламский мир, потерпев тотальное поражение в столкновении с многократно превосходившим его в экономическом, военно-техническом и интеллектуальном аспекте Западом, впав едва ли не в состояние колониальной зависимости, начал постепенно меняться. Прежде всего, качественно. Поверх векового исламского ядра начал появляться вначале слабый, а затем всё более ощутимый европейский налёт. Первопроходцем здесь явилась Турция, взявшая за основу европейские идеи демократии, просвещения и гражданского общества. В 20-30-е годы под руководством Мустафы Кемаль-паши Ататюрка в этой стране была совершена подлинная культурная революция, конечный продукт которой (светское европеизированное государство) явился фактически полным отрицанием идеала исламских фундаменталистов. Государственность же многих арабских страны в 50-60-е годы формировались при заметном культурно-политическом влиянии СССР. А социалистические идеи, которые в те годы были очень распространены в странах Азии, Африки и Латинской Америки, как известно, также никакого отношения к исламу и шариату не имели.

Всю вторую половину XX века в мусульманских странах протекали два, казалось бы, встречно направленных и взаимоисключающих процесса: вестернизация и европеизация этих обществ одновременно сопровождалась ростом влияния исламских фундаменталистов, которые как раз против этой европеизации яростно протестовали. В принципе, исчерпывающе точную характеристику этому явлению дал в своей книге “Глобальный человейник” наш выдающийся мыслитель Александр Зиновьев: “Это завершенная цивилизация (то есть, исламская – И.Б. ) , абсолютно неспособная к развитию… Постепенно у них накапливается чужеродное западное присутствие. Созревает протест против него. Происходит антизападный взрыв. Инициативу захватывают фундаменталисты. И все начинается сначала”.

Действительно, в глазах исламских радикалов светские режимы арабских стран с их конституциями, президентами, парламентами и избирательным правом для женщин вообще лишены какой бы то ни было легитимности. Ведь цель радикальных приверженцев ислама – сам ислам. Их идеал – даже не исламское государство как таковое, а некая общность людей (умма), живущая по шариату. В котором, разумеется, институт светского президентства или всеобщих парламентских выборов не предусмотрен.

Поэтому в борьбе против той же Ливийской Джамахирии Муамара Каддафи союз Запада и исламских радикалов выглядит при вдумчивом и глубоком рассмотрении вполне логичным. У них есть общий враг. Для Запада Каддафи неприемлем как самостоятельный незападный политик, долгое время трепавший ему нервы, а для исламистов – просто как неисламский политик, ибо Джамахирия с её социализмом и идеей народных комитетов им так же чужда, как буржуазная республика с конституциями, парламентом и президентом.

Об истинных целях развязанной против Ливии войны я уже писал . Но почему в качестве основного союзника Запад выбрал себе именно исламских радикалов?

Думаю, ответ очевиден. При всей истерии, которая уже не первый год нагнетается в западных СМИ по поводу исламской угрозы, Запад религиозных фундаменталистов не боится . Не боится в том плане, что не видит в них силы, способной представлять серьёзную угрозу своему господствующему положению. Да и действительно, может ли та же самая “Аль-Каида” по-настоящему угрожать интересам США и государств НАТО, против которых она вроде как ведёт непримиримый джихад, если те превосходят её в военном, политическом и экономическом отношении многократно. Мракобесы, с фанатичной яростью разрушающие собственные государства и ввергающие их жителей в дремучее средневековье (что, собственно, и не скрывается, ведь эталон для исламских радикалов – это халифат VII – VIII вв.) не могут быть подлинными соперниками в борьбе за мировое господство. О каком реальном противостоянии с Западом может идти речь, если в государстве фундаменталистов, с начисто уничтоженной системой светского образования, может оказаться непосильной задачей своими силами (подчёркиваю, именно своими , без импорта технологий!) наладить серийный выпуск хотя бы лёгкого стрелкового и артиллерийского вооружения, не говоря уже о высокоточном! К какой быстрой и повсеместной деградации ведёт власть фанатиков, мы могли наблюдать хотя бы на примере Афганистана при талибах.

В известной степени сегодня мусульманский мир живёт в состоянии некой раздвоенности, если не сказать хуже. Без заимствования европейских духовных и государственных ценностей, без экспорта технологий, без внедрения у себя светской системы образования и здравоохранения он был бы абсолютно несостоятелен в современном мире. Тот демографический взрыв, который испытывают мусульманские народы на протяжении последних десятилетий, стал прямым следствием внедрения достижений европейской и советской медицины. Без них население этих стран так же, как и несколько веков назад косили бы детская смертность и страшные средневековые болезни, которые попросту нивелировали бы фактор высокой рождаемости. Повышение уровня жизни, доступность благ современной цивилизации породили рост амбиций определённых сил в исламском мире. Но их реализация приведёт на практике лишь к отрицанию факторов, их породивших. Фактический возврат в VII век, за что ратуют исламские радикалы, неминуемо будет сопровождаться и разрушением всего того, что придаёт этим радикалам хоть какой-то вес в мире.

Поэтому западными лидерами, которые сейчас откровенно натравливают исламистов на светские государства, очень удобен такой союзник. Более того, в мировом пожаре, который, судя по многим признакам, находящийся в остром финансово-экономическом кризисе Запад усиленно раздувает, исламским радикалам уготована незавидная участь пушечного мяса. То есть, крайне активной, но тёмной и дремучей силы, посредством которой с политической сцены уже устраняются и будут устраняться в дальнейшем неугодные режимы, способные представлять интересам западных стран хоть какую-то угрозу.

Кстати, характерная особенность. На нашем Северном Кавказе, в частности, в Дагестане, где очаг диверсионно-партизанской войны прорисовывается наиболее отчётливо, легальное крыло исламских боевиков – так называемые правозащитники – работают в тесной сцепке не только с западными неправительственными организациями, но и с иностранными посольствами (в первую очередь, американским). И люди, ходящие в тюбетейках и хиджабах, с пеной у рта защищающие тех, кто с оружием в руках ведёт борьбу против всего светского (конституций, парламентов, президентов, образования и т.д.) на самом деле уже не первый год получают финансовую поддержку в дипломатических миссиях тех стран, которые, собственно, и дали миру все эти атрибуты любого современного государства. То есть, просят помощи у тех, с чьим опосредованным цивилизационным и культурным влиянием (ибо идеи демократии, гражданского общества и всеобщего избирательного права, приверженцами коих на словах являются и высшие лица России, были рождены именно в лоне Западной Европы) сами вроде бы борются.

Что это? Театр абсурда? Гримасы постмодернистской эпохи?

Нет, хуже. Это – тонкий политический расчёт лидеров западных стран. Поэтому те бородачи, кои беснуются сейчас на руинах захваченного при поддержке английского спецназа и французского Иностранного легиона Триполи и орут: “Аллах акбар!”, являются, по сути, лишь пешками в чужой и масштабной геополитической игре.

Где делают серьёзные ставки и по-настоящему срывают куши совсем другие силы.