Национальную идею для России в 90-е годы искали все кому не лень. Казалось бы, куда нам без национальной идеи? Но поиски эти постоянно проваливались – во многом потому, что за национальную идею часто принимали развесистую клюкву системы «водка-матрешка-самовар».

Однако действительно ли нам нужна национальная идея? А если нужна, то возможно ли ее сформулировать?

Обычно под национальной идеей понимают идеологическую доктрину, смысл которой – в демонстрации особости того или иного народа. Например, все американцы – ковбои и скачут по прериям, англичане – «джентльмены», французы – галантные «мусью»... Однако это не воплощение национальной идеи, а этнический стереотип. Дескать, все мексиканцы с большими усами играют на банджо (или как там называется мексиканская балалайка?). Образ народа в глазах соседей (да и его собственных) может меняться, но это не имеет отношения к национальной идее.

Национальная идея – всегда идея философская. Она вырабатывается интеллектуалами и сводится обычно к применению идеи свободы в отношении данного конкретного народа или народов. Например, для Индии национальной идеей стала независимость от Британии и единство, несмотря на множество народов, населяющих эту большую страну.

Для Советского Союза аналогом «национальной идеи» было построение коммунизма. Можно спросить: а при чем здесь идеи свободы? Но ведь коммунизм считался самым передовым общественным строем. Идея состояла в том, чтобы освободить мир от власти капитала. Дескать, рабочие и крестьяне бывшей Российской империи избавились от помещиков и капиталистов и теперь принесут свободу другим народам Земли.

Аналогичная ситуация и с американцами. Для них воплощением национальной идеи стала Свобода как таковая. Недаром статуя Свободы встречает прибывающих в Нью-Йорк. Равенство, справедливость для всех, независимо от происхождения, – эта важнейшая идея движет Америкой до сих пор. «Американская мечта» состоит в том, что преуспеть в Новом Свете может любой, кто вступит на его землю.

Иначе говоря, если народу удалось добиться освобождения на своей собственной земле, он начинает нести свои идеи свободы и другим народам. Разумеется, иногда эти идеи весьма специфичны.

Например, национальной идеей Британии был лозунг «Правь, Британия, морями», а также концепция «бремени белого человека», смысл которой заключался в том, что колонизаторы несут свет просвещения безграмотным туземцам. Конечно, с современной точки зрения это звучит смешно, но если встать на позицию анализа идеологии, то «бремя белого человека» – это разновидность идеологии освобождения. Освободившись сами, создав у себя конституционный строй, британцы несли его в свои колонии и доминионы.

Недаром такие государства, как Канада или Австралия, до сих пор сохраняют у себя Вестминстерскую политическую систему и британскую королеву в качестве главы государства.

Иначе говоря, национальная идея – это идея свободы, пропущенная через исторический опыт данного конкретного народа и зачастую предъявляемая прочим народам Земли в качестве образца, к которому следует стремиться.

Теперь – вопрос: а есть ли у современной России национальная идея? Очевидный ответ: нет. Почему – понятно. Мы сами несвободны и потому не можем нести свою свободу миру. Нельзя дать того, чего нет. Отсюда и пробуксовка с национальной идеей. Ее, конечно, можно выдумать из головы, заявить, что Россия – это «суверенная демократия» или «энергетическая сверхдержава». Да только эти мертвые интеллектуальные конструкты тают как дым при столкновении с реальностью.

Энергетической сверхдержавой Россия была всего несколько лет, на пике цен на сырьевые ресурсы. Этот концепт невозможно распространить на другие страны, ведь не все же богаты нефтью и газом. Что касается «суверенной демократии», то эта идея была очень похожа на морскую свинку. Старый анекдот гласит, что у морской свинки есть два важных свойства: она и не морская, и не свинка. Точно так же и суверенная демократия: и не суверенна, и не демократична. Эту модель также не предъявишь другим странам в качестве образца.

Так что же делать? Первое – начинать ломать стереотипы о России, сложившиеся в других странах. «Самовар-водка-матрешка» – ужасно надоедливая вещь. Нужен новый образ для России и русских. Он уже начал появляться сквозь «клюквенный» бред о танцующих медведях. Если мы посмотрим современное западное кино, то в нем появились во всех отношениях новые русские – мобильные, умные, хорошо разбирающиеся в технике. Надо поддерживать эту тенденцию, а для этого прекратить финансирование российских псевдорежиссеров, гонящих «чернуху».

Появление в общемировом масштабе образа новых русских дало бы толчок к обретению национальной идеи. Речь, конечно, идет не о карнавальных людях в малиновых пиджаках с золотой цепью в руку толщиной на шее. Потому что для того, чтобы сформулировать для себя, в чем состоит наша свобода, нужно сначала понять, кто мы. А для этого нужно отринуть как фольклор с его пляшущими медведями, пьющими водку, так и чернуху 90-х годов с бесконечными фильмами про проституток, бандитов и их сложную духовную судьбу.

Как только создающийся сейчас образ нового современного русского кристаллизуется, национальная идея возникнет сама собой. Ее не надо будет придумывать, ибо она будет сразу ясна всем. Современный англичанин до сих пор «джентльмен», француз – «месье». Если рядом появится русский «сударь», национальная идея будет создана.

Павел Святенков